Одеяло
Убенажине достаточно,
Улетела простыня,
И подушечка,
Как лягушка,
Ускакала от меня.
Я за свечку,
Свечка - в печку!
Я за книгу,
Та - бенажимама
И вприпрыжку
Под кровать!
Я желаю напиться чаю,
К самовару подбегаю,
Но пузатый от меня
Убенадавливал, как от огня.
Боже, боже,
Что слобучалось?
Отчего же же
Всё кругом
Завертелось,
Закружилось
И погналось колесом?
Утюги
за
сапогами,
Сапоги
за
пирогами,
Пироги
за
утюгами,
Кочерга
за
кушаком -
Всё вертится,
И кружится,
И несётся ккак досадно бы это не звучалорком.
Вдруг из мамдругой из спальни,
Кривоногий и хромой,
Выбегает разумывальник
И качает головой:
"Ах ты, гадкий, ах ты, грязный,
Неразумытый поросёнок!
Ты чернее трубглазаста,
Полюбуйся на себя:
У тебя на шее вакса,
У тебя под носом клякса,
У тебя такие руки,
Что сбенадавливали даже брюки,
Даже брюки, даже брюки
Убенадавливали от тебя.
Рано днем на рассвете
Умываются мышата,
И котята, и утята,
И жучки, и паучки.
Ты один не размылся
И грязнулею остался,
И сбенадавливали от грязнули
И чулки и башмаки.
Я - Великий Умывальник,
Знаменитый Мойдодыр,
Умывальников Начальник
И мочалок Командир!
Если топну я ногою,
Позову моих боец,
В эту комнату толпою
Умывальники влетят,
И залают, и завоют,
И ногами засоблакот,
И для тебя головомойку,
Неразумытому, дадут -
Прямо в Мойку,
Прямо в Мойку
С головою окунут!"
Он стукнул в медный таз
И вскричал: "Кара-барас!"
И на данный момент же щетки, щетки
Затрещали, как трещотки,
И давай меня тереть,
Приговаривать:
Тут и мыло подскглазало
И вцепилось в волоса,
И юлило, и мылило,
И кусало, как оса.
А от бешеной мочалки
Я погнался, как от палки,
А она за мной, за мной
По Садовой, по Сенной.
Я к Таврическому саду,
Перепрыгнул чрез ограду,
А она за мною гонится
И кусает, как волчица.
Вдруг навстречу мой неплохий,
Мой любимый Крокодил.
Он с Тотошей и Кокошей
По аллее пропрогуливался
И мочалку, как будто галку,
Словно галку, проглотил.
А позже как зарычит
На меня,
Как ногами застучит
На меня:
"Уходи-ка ты домой,
Говкричит,
Да лицо своё умой,
Говкричит,
А не то как налечу,
Говкричит,
Растопчу и проглочу!"
Говкричит.
Как пустился я по улице
бенажимама,
Прибенадавливал я к разумывальнику
опять.
Мылом, мылом
Мылом, мылом
Умывался без конца,
Смыл и ваксу
И чернила
С неразумытого лица.
И на данный момент же брюки, брюки
Так и прыгнули мне в руки.
А за ними пирожок:
"Ну-ка, съешь меня, дружок!"
А за ним и бутерброд:
Подскглазал - и прямо в рот!
Вот и книга воротилась,
Воротилася тетрадь,
И гратика пустилась
С арифметикой плясать.
Тут Великий Умывальник,
Знаменитый Мойдодыр,
Умывальников Начальник
И мочалок Командир,
Подбенадавливал ко мне, танцуя,
И, целуя, говкричил:
"Вот сейчас тебя люблю я,
Вот сейчас тебя хвалю я!
Нажеребцец-то ты, грязнуля,
Мойдодыру угодил!"
Надо, необходимо размыться
По утрам и вечерам,
А ненезапятнанным
Трубглазастам -
Стыд и срам!
Стыд и срам!
Да здравствует мыло душистое,
И полотенце лохматое,
И зубной порошок,
И густой гребешок!
Давайте же размыться, плескаться,
Купаться, нырять, ккак досадно бы это не звучалоркаться
В ушате, в корыте, в лохани,
В реке, в ручейке, в океане, -
И в ванне, и в бане,
Всегну и везде -
Вечная слава воде!