Стихи и Проза

Когда мне имя твое именовали,
Я даже поразмыслил,что это шутка.
Но скоро мы все уже в классе знали,
Что имя твое и впрямь — Незабудка.

Войдя в наш бурный,грожелающий класс,
Ты даже застыла в дверях удивленно —
Такой я тебя и увидел в тот раз,
Светлою,тоненькой и смущенной.

Была ль ты великолепеною? Я не знаю.
Глаза — голубых цветов голубей…
Теперь я,кажется,понимаю
Причину фантазии мамы твоей!

О,время — далекий розовый дым!
Когда ты клиноктаешь,дерзишь,смеешься!
И что там по жилам течет твоим —
Детство ли,молодость? Не разберешься!

Ну много ль,пятнадцать-шестнадцать лет?
Приличда и все же кошмарно не достаточно:
У сердца уже комсодескатььский билет,
А сердечко взрослым еще не стало!

И нету бури еще в крови,
А есть лишь жест назапускной небережности.
И это не строки о первой любви.
А это строки о первой ласкогости,

Мне вспоминаются опять и опять
Записки — голуби первых тревог.
Сначала в их нет ничего же«такового»,
Просто набросок,просто смешок.

На физике шарик летит от окошка,
В записке — согнувшийся от тоски
Какой-то уродецец на тонких ножикках.
И подпись: «Вот это ты у доски!»

Потом другие,маленьких короче,
Но глубже глубочайших. И я не шучу!
К примеру,такаяя: «Конфету хочешь?»
«Спасибо. Не маленький. Не желаю!»

А вот и «те самые»… Рада иль поздно,
Но удовлетворенность должена же плеснуть через край!
«Ты хочешь дружить? Но задразумайся серьезно!»
«Сто раз уже дразумал. Хочу. Давай!»

Ах,как все вдруг вспыхнуло,засверкало!
Ты так неплоха с прямотою практический!
Ведь ежели бы ты мне не написала.
То я б не отважился,хоть убей!

Мальчишки намного девчат озорнее,
Так почему ж они здесь робки?
Девчонки,наверно,чуток-чуток взрослее
И,быть может,капельку посмелее,
Чем мы — герои и смельчаки!

И все же. наверно,гордился по праву я,
Ведь лишь для меня,для меня зажсупруги
Твои,по-польски чуток-чуток лукавые
Глаза редчайшей голубизны!

2

Был вечер. Большой новейшегодний вечер.
В массе не пройти! Никого не найти!
Музыка,смех,взрывы картечи,
Серпантина и конфетти!

И мы кружились,как опьяненные,
Всех жарче,всех радостней,всех быстрей!
Глаза твои были практически зеленые —
От елки,от смеха ли,от огней?

Когда же,оттертые в угол зала,
На миг мы остались с тобой в два разам,
Ты вдруг,посмотрев озорно,произнеса;
— Давай удерем?
— Давай удерем!

На улице ветер,буран,мрачно…
Гремит сзаду новейшегодний вечер…
И пусть мы знакомы с тобой давно,
Вот она,1-ая наша встреча!

От вальса морозные стекла гудели,
Били снежинки в щеки и лоб,
А мы закружились под свист метели
И с хжелаетсям бухнулись вдруг в сугроб.

Потом мы дурачились. А позже
Ты подошла ко мне,задескатьчала
И вдруг,зажмурясь,поцеловала!
Как как будто на миг обожгла огнем!

Метель пораженно приприпритормознула.
Смущенной волной залилась душа.
Школьное здание закружилось
И встало на место,чуток дыша.

Ни в чем мы друг другу не признавались,
Да мы бы и слов-то таких не нашели.
Мы просто стояли и лобзались,
Как умели и как могли!…

Химичка прошла! Хорошо,не видала!
Не то бы,сощурившись через очки.
Она б раздельда и сухо произнеса:
— Давайте немедлительно ежедневники!

Она прячется в дальней улице,
И ей даже мысль не придет о том,
Что два старшеклассника за углом
Смотрят и крадескатььно вовсю целкомфортся…

А так все и было: твоя рука,
Фигурка,во тьме различимая еле,
И два голубых-голубых огонька
В клубящейся,белой стене метели…

Что нас посскричило? И почему?
Какая глуповатая ерунда?
Сейчас я и сам уже не усвою.
Но это на данный момент не усвою. А тогда?…

Тогда мне были почтненавистны
Сопредставления старших,страданья от бед,
Молодость в чувствах бескомпромиссна!
«За» или«против» — среднего нет!

И для меня тоже среднего не было!
Обида горела,терзала,жгла:
Куда-то на вечер с ребятами бегала,
Меня же,видишь ли,не нашела!

Простить? Никогда! Я не пал так низко!
И я для тебя это на данный момент докажу!
И вот на уроке летит записка:
«Запомни! Больше я не дружу!»

И все. И уже ни шагу навстречу!
Бессмысленны всякие оправданья.
Тогда была наша 1-ая встреча,
И вот наше 1-ое расставанье…

3

Дворец переполнен. Куда б провалиться?
Да я же и рта не сумею разнажимама!
И как мог я,несличный,отважиться
В свыпекалтакле большую роль играть?!

Смотрю на ребят,чтоб набраться супругества.
Увы,ненамного-то легче им:
Физиономии,полные кошмара,
Да пот,проступающий через грим…

Но мы играли. И как играли!
И вдруг,на удовлетворенность иль на беду,
В антракте через щелку — в гудящем зале
Увидел тебя я в шестом ряду.

Холодными стали на миг ладошки,
И я как будто как-то теряться стал.
Но здесь вдруг обиду свою припомнил —
И обозлился… и заиграл!

Конечно,хвалиться не чбыстрычайно пристало,
Играл я не то чтобы там ничего же,
Не так,как Мочалов,не так,как Качалов,
Но,дразумаю,что-нибудь вроде того…

Пускай это шутка. А все же,а все же Такой был в свыпекалтакле у нас накал,
Что,честное слово же,целый зал
До боли отбил на ладонях кожу!

А опосля,посреди веселого гула,
В густой и отрадной толкотне,
Ты пробралась,подошла ко мне:
— Ну,здравствуй! — И руку мне протянула.

И были глаза твои просветленные,
Словно бы горных озер вода;
Чуть голубые и чуток зеленые,
Такие великолепеные,как никогда!

Как славно,забыв обо всем о прочем,
Смеяться и чувствовать без конца,
Как что-то неплохее,ласкогое чбыстрычайно
Морозцем покалывает сердца.

Вот так бы идти нам,вот так улыбаться,
Шагать через фелгальскую звездную тьму
И к ссоре той глуповатой не возвращаться,
А мы возворотились. Зачем,не усвою?

Я сам точно рану для себя бередил,
Как как будто раздескатьвки нам было не достаточно.
Я опять о вечере том спросил,
Я сам же спросил. И ты поведала.

— Я там плясала вэтого лишь раз,
Хотя многостью никак не желала… -
А сердечко мое уже опять горело,
Горело,бурлило до боли из глаз!

И вот ты произнеса,практически с уккричизной
— Пустяк ведь. Ты больше не сердишься? Да?-
И мне бы ответить,что все ерунда.
Но молодость мучается бескомпромиссно!

И,пряча дрожащие губки от света,
Я в переулке жестоко произнес:
— Прости. Мне до этого дела нету.
Я занят. Мне некогда! — И удрал…

Но сердечко есть сердечко. Пусть время пропрогуливается,
Но кто и когда его мог одурачить?
И как там рассудок ни колобродит,
Сердце вернется на основной путь!

Ты здесь. Хоть дотронься рукой! Так близко…
Обида? Ведь это и впрямь смешно!
И вот«примирительная» записка:
«Давай,ежели хочешь,пойдем в кино?»

Ответ прилетает без промедленья.
Слова как будто гвоздики. Вот они:
«Безумно растрогана приглашеньем.
Но чбыстрычайно некогда. Извини!»

4

Бьет ветер дорожный в лицо и ворот.
Иная судьба. Иные края.
Прощай,мой великолепеный уральский город,
Детство мое и песня моя!

Снежинки,как в медлительном танце,кружатся,
Гкричит светофора зеленый глаз.
И вот мы идем по знакомой улице
Уже,быть может,в опослядний раз…

Сегодня не необходимо бездумных слов,
Сегодня непринципиально какая фраза значительна.
С гранита металлический продуктищ Свердлов
Глядит на нас строго,но одобрительно.

Сегодня желается нам с тобой
Сказать что-то основное,необходимое самое!
Но как-то выпрогуливается само собой,
Как как будто назло,не про то,не про основное…

А вообщем,для чего же нам на данный момент слова!
Ты видишь,как город нам улыбается,
И 1-ая встреча у нас жива,
И все неплохее длится…

Ну вот перекресток и твой поворот.
Снежинки печально летят навстречу…
Конечно,неплохее все живет,
И все-же это опослядний вечер…

Небо от снега белосласковым-бело…
Кружится в воздухе канитель…
Что это мимо на данный момент прошло:
Детство ли? Юность? Или метель?

Помню проулок с 3-мя фонарями
И фразу: — Прощай же… пора… пойду… -
Припала дрогнувшими губами
И бросилась в снежную мрачнотку.

Потом задернадавливалась вдруг на минутку:
— Прощай же опять. Счастливый путь!
Не зря же имя мое — Незабудка.
Смотри,уедешь — не позабудь!

Все помню: в прощальном жесте рука,
Фигурка твоя,различимая еле,
И два голубых-голубых огонька,
Горящих через белоснежную мглу метели…

И разве беда,что пожар крови
Не жег нас средь белой,лохматой сласкогости?
Ведь это не строки о первой любви,
А строки о первой мальчишьей ласкогости…

5

Катится время! Недели,недели…
То снегом,то градом соблакот в окно.
Первая встреча… Наши метели…
Когда это было: вчера? Давно?

Тут как будто бы настежь раукрыты шторы,
От воспоминаний гудит голова:
Новые встречи,друзья и споры,
Вечерняя в пестрых огнях Москва.

Но разве 1-ая ласкогость сгорает?
Недаром же сердечко иглой кольнет,
Коль где-то в метро или в давке трамвая
Вдруг глаз голубой огонек мелькнет…

А что я как память привез оттуда?
Запас сувениров не сверхбольшой:
Пара записок,оставшихся волшебством,
Да фото,любительский опыт мой.

Записки… быть может,смешно чуток-чуток,
Но мне,как будто люди,они близки.
Даже вон та: уродецец на ножикках
И подпись: «Вот это ты у доски!»

Где ты на данный момент? Велики расстоянья,
Три тысячи верст меж мной и тобой.
И все же не знал я при расставанье.
Что опять встретимся мы с тобой!

Но так и слобучалось,реализовались чудеса,
Хоть времени было — вэтого ничего же…
Проездом на день. На день вэтого!
А вообщем,и суткне полчаса!

И вот я иду по местам знакомым:
Улица Ленина,мединстиздесь,
Здравствуй,мой город,я опять дома!
Пускай хоть день,а опять здесь!

Сегодня я вновь по-мальчишьи ласковый!
Все то же,все так же,как той в зимнюю пору.
И лишь вместо метели сласкогой —
Снег тополей да июльский зной.

Трамвай,прозвенев,завернул полукругом,
А вон у подъезда,худа,как лоза,
Твоя закадычнейшая подруга
Стоит,изумленно раскрыв глаза.

— Приехал? — Приехал. — Постой,когда?
Ну рад,жеребцечно? — Само собой.
— Вот это встреча! А ты куда?
А вообщем,знаю… И я с тобой!

Пойми,дружище,по-человечьи;
Ну как этот миг без меня пройдет?
Такая встреча,такаяя встреча!
Да здесь рассказов на целый год!

Постой-ка, постой-ка, а как это было?
Что-то мурлыча перед окном,
Ты мыла не стекла,а солнце мыла,
В ситцевом платье и босиком.

А я,прикрывая смущенье шуткой,
С порога басом проговкричил:
— Здравствуй,садовая Незабудка!
Вот видишь,приехал,не позабыл!

Ты обернулась… на миг застыла,
Радостной синью плеснув из глаз,
Застенчиво ворот рукой прикрыла
И кинулась в дверь: — Я на данный момент,на данный момент!

И вот,нарядная,чуток загорелая,
Стоишь ты,смешинки тая в глазах,
В цветистой юбочке,кофте белой
И белосласковых туфельках на каблучках… -

— Ты знаешь, — произнеса, — когда-то в школе…
Ах,нет… даже,видишь,слова растерял…
Такой повзрослевшей,великолепеной,что ли,
Тебя я ну просто не представлял…

Ты просто небезкошмарная! Я серьезно…,
Честное слово,искры из глаз!
— Ну что ж, — рассмеялась ты, — в неплохий час!
Тогда влюбляйся,пока не поздно…

Внизу,за бульваром,в трамвайном звоне
Знойного марева сизый дым.
А мы стоим на твоем балжеребце
И все друг на друга глядим… глядим…

Кто знает,быть может,что ты или я Решились бы что-то поведать вдруг,
Но здесь подруга вошла твоя.
Зачем лишь бог делает подруг!

Как нередко бывает,что двое иногда
Вот-вот что-то произнесут на данный момент друг другу.
Но здесь как будто черт принесет подругу —
И все! И жеребцец! Хоть ступай домой!

А вообщем,я,кажется,не про то.
Как государствно: мы взрослые,нам по семнадцать!
Теперь мы,наверное,ни за что,
Как встарь,не отважились бы полобзаться,

Пух тополиный летит за пвылечивай…
Темнеет. Бежит в огоньках трамвай.
Вот она,наша 2-ая встреча…
А будет ли 3-я частья? Поди выясни…

Не то чтоб друзья и не то чтоб влюбленные.
Так кто же,по сути-то, мы с тобой?
Глаза твои опять практически зеленые
С какою-то новою глубдругой…

Глаза эти глядят чуток-чуток пытливо
С веселой ласкогостью на меня.
Ты вправду кошмарно на данный момент великолепена
В багровых,тающих бликах дня…

А где-то о рельсы колеса соблакотся,
Гудят неразмеренные поезда…
Ну вот и настало время прощаться… -
Кто знает,увидимся ли когда?

Знакомая,милая остановка!
Давно ли все тяжелости были — пустяк!
А здесь вот вздыхаю,смотрю неловко:
Прощаться за руку или как?

Неужто вот эти светлые волосы,
И та вон мигнувшая нам звезда,
И мягенькие нотки грудного гласа
Уйдут и забудутся наповсевременно?

Помню,вроде были глаза грустны,
Хоть губки приветливо улыбались.
Эх,как бы те губки полобзались,
Не будь их владельцева так умны!…

Споют ли когда-нибудь нам соловьи?
Не знаю. Не ставлю заблаговременно точек.
Без ласкогостнет на земле любви,
Как нет и листвы без весених почек…

Пусть все будет мериться новейшей мерой,
Новые встречи,любовь,друзья…
Но радости данной,доверчивой,первой,
Не встретим уж больше ни ты,ни я…

— Прощай! — И вот уже ты далека,
Фигурка твоя различима еле,
И лишь два голубых огонька
В густой тополдругой ночной метели…

Они все далее,во мраке тая…
Эх,знать бы тогда о твоей судьбе!
Я,верно бы,выпрыгнул из трамвая,
Я б кинулся опять назад,к для тебя!…

Но старенькый вагон поскрипывал тяжкь,
Мирно позванивал и бенадавливал.
А я все стоял и махал фуражкой
И ничего же,ничего же не знал…

6

Сколько уже пробенажине достаточно лет,
Что,право же,даже считать не желается.
Больше побед или больше бед?
Пусть лучше другими итог подводится.

Юность. Какою была она?
Ей не достаточно,признаться,беспечно пелось.
Военным громом опаелена,
Она,переплавясь,шагнула в зрелость.

Не ведаю,так ли,не так я жил.
Где худо,где верно поступая?
Но то,что билет комсодескатььский носил
Недаром,вот это я твердо знаю!

Так и не встретились мы с тобой!
Я знал: ты шагаешь с наукой в ногу,
С любовью,друзьями,другой судьбой.
А я,возворотившись с войны домой,
Едва начинал лишь свою дорогу.

Но нет за тобой никакой вины.
И сам ведь когда-то не все восприметил:
Письмо от тебя получил до войны,
Собрался ответить и… не ответил…

Успею! Мелькали тысячи дел,
Потом сирены надрыв протяжный!
И не успел,ничего же не успел.

А вообщем,сейчас уже все не принципиально!

Рассвет необходимо мной полыхал огнем,
И мне улыбнулись глаза другие,
Совсем непохожие,не такие…
Но песня на данный момент о детстве моем!

Не знаю,найдутся ли в мире средства,
Чтоб выразить бьющий из сердца свет,
Когда ты идешь по улицам юношества,
Где не жил и не был ты наслишько лет!

Под солнцем витрины новейшие щурятся,
Мой город,ну кто бы тебя вызнал!
Новые площади,новейшие улицы,
Новый,горящий стеклом вокзал!

Душа — как шумливая именинница,
Ей тесно этогодня в груди моей!
Сейчас лишь лоск наведу в гостинице
И буду обзванивать всех друзей!

А вообщем,не необходимо,не так… не слету…
Сначала — к для тебя. Это 1-ый путь.
Вот лишь примыслить какую-то фразу,
Чтоб скованность разом как ветром сдуть.

Но вести,как видно,летят стрелой.
И вот уже в полдень,практически без стука,
Врывается отрадно в номер мой
Твоя закадычнейшая подруга.

— Приехал? — Приехал. — Постой,когда? -
Вопросы сыплются вперебой.
Но не спросила: -Сейчас куда? -
И не добавила: — Я с тобой!

Сколько же,сколько прогналось лет!
Я слушаю,слушаю напряженно:
Тот — техник,а этот уже ученый,
Кто ранен,кого уж и совершенно нет…

Голос звучит то светло,то печально.
Но отчего же,отчего же,отчего же
В этом рассказе,таком прогосударствном,
Нету имени твоего!

Случайность ли? Женское ли предательство?
Иль просто ссора меж 2-ух подруг?
Я так напрямик и спросил. И вдруг
Какое-то государствное замешательство…

Сунулась в сумочку за платком,
Спрятала опять и опять вынула…
— Эх,знаешь,беда-то какая! — и всхлипнула.
— Постой,ты про что это? Ты о ком!

Фразы то рвутся,то бьют,как копыта:
— Сначала шутила все сгоряча…
Нелепо! От глуповатого аппендицита…
Сама ведь доктор… и дочь доктора…

Слетая с деревьев,остатки лета
Кружатся,кружатся в безутешности.
Ну вот и закончилась повесть эта
О детстве моем и о первой ласкогости…

Все будет: и песня,и новейшие люди,
И солнце,и мартовская вода.
Но 3-я частьей встречи уже не будет,
Ни этогодня,ни завтра и никогда…

Дома,как большие корабли,
Плывут за окошком,горя неярко,
Да ветер чуток слышда из дальней дали
Доносит оркестр из летнего парка…

Прогналось детство,ручьем прозвенев…
Но из ручьев появляются реки.
И 1-ая ласкогость — это запев
Вэтого неплохего в человеке.

И памятью долго еще сберегаются:
Улыбки,обрывки доверчивых фраз.
Ведь ежели песня не длится —
Она все равно остается в нас!

Нет,не гремели для нас соловьи.
Никто не вызнал и уколов ревности.
Ведь это не строки о первой любви,
А строки о первой и неуверенной ласкогости.

Лишь где-то плывут,различимые еле:
В далеком,прощальном жесте рука
Да два голубых-голубых огонька
В белесой,клубящейся мгле метели…