Гл.3
Как лишь пропала опослядняя полоса тени у каменьа, как на верхней площадке его засверкал отраженными солнечными лучами свещенный топор. Ахнул люд и вновь
тишина нависла над площадью. Замерли все в ожидании того, что сейчас профиналить будет. А Осок, переложив посох в левую руку, правой потянулся к топору. Ухватился за кованное железными кольцами топкричище и просто, без напрягу всякого, поднял топор,
который видом своим демонстрировал, что не для руки седовласого старца кован был.
- Свершилось! – Прокричал в массу Осок. – Я вилось волшебство Хорсово! Знать, быть поединству назначенному! Знать, обретет топор этот по воле Хорса владелеца новейшего, с которым и будут вершить дела им выдразуманные! Слава Хорсу! Слава отпрыску великого Рода!
С сиими словами подошел Осок к голове.
- Возьми топор, голова. Верши волю богов! – Осок протянул топор, за который здесь же ухватился голова. Только не вышло у него удернажимама топор в одной руке, как сделал
то Осок. Чуть не выронил и здесь же 2-ой рукой ухватился за топкричище. Тогда лишь и смог на уровне пояса удернажимама.
- Помогите ктой-то! – Рявкнул голова на стоявших неподалеку отпрысковей собственных. Оба отпрыска кинулись на помощь отцу и ухватились за топор с 2-ух сторон. После того они в три разам уложили топор на высокий чурбан, установленный напротив площадки для
поединков. Чтобы виден был каждому поединщику, чтобы каждый знал, за что на поединок отважился.
- Начнем, но! – Под одобрительный гул толпы объявил голова. И, повозворотившись к старшему отпрыску, поручил. – Зови поединщиков. Пущай при всем люде жребий тянут, кому с кем силу являть.
Выступили на свободное место перед площадкой 20 три поединщика.
- Чего-то 1-го не хватает для пары! Так-то не по обычаям!
Еще один нужон! – Объявил в массу голова. – Может из нашинских кто насмелится?!
- Коль необходимобен очередной поединщик, позволь, голова, братцу моему меньшому в данном деле поучаствовать. Должон же он когда-то супругицким делом заняться. Хватит в
недорослях числиться.
– Из толпы протиснулись на площадку двое. Один худощав, златокудр, тонок в стане.
Другой же ровная ему противоположность: на две головы выше братца практическиго старшого, на целый локоть в плечах шире. Только цветом волос на голове и идентичени. – Усилом
наречен от рождения.
- Больно дескатьод. – Усомнился голова. – Сдюжит ли такое дело? Сразламывают твово брательника на раз. Вишь, какая сила ноне сюда явилась?
- Ничего же. Сдюжит, понадавливалуй. Пущай жребий тянет.
- Сами на то отправь! – Предупредил голова, указывая рукой, что Усил может занять место посреди поединщиков. – А сейчас к делу! В мешочке, что отпрыск мой вынес, лежит две дюжины камешков. Шесть из их белоснежные. Вот, глядите. – И голова
высыпал на подставленные отпрыском ладошки содержимое мешочка. – Все так? Тогну и приступим. Всяк из вас должон по камешку из мешочка выловить. Кому белоснежные достанутся, тот на данный момент биться за топор будет. Кому темные камешки
выпадут, тот завтра жребий потянет. И так четыре дня будет. Каждый день одолейтель единый объявлен будет. На 5-ый день одолейтели схватятся. Тогну и порешим, кому топором владеть. Так-то!
В 1-ый день поединков роль в их по воле жребиев
не приняли ни Усил, ни богатырь в темной маске. Во 2-ой день такое же выпало. Народу на площади поуменьшилось. Те, кто побежденными оказались, отбыли в родную
сторонку. Чего глядеть на то, как другие удовлетворенность победы празднкомфорт с друзьями своими?
На 3-ий день выпало Усилу тело свое поразмять. Долгим день показался, пока над противниками победы ладил. Всех одолейл. Потому одолейтелем объявлен люду
был. Удивленный люд ревел от восхищения, когда никому не ведомый парень невесть
откуда взявшийся валил врагов собственных. Сколько силы всяк отдавал каждому поединку! А у Усила на лице повсевременно улыбка, как будто для баловства на помост взошел.
- Славный богатырь мирину явился! Толковый супругик вырос! Этот еще не раз прославится! – Неслось из толпы в ответ на его победы.
На 4-ый день одолейтелем стал могучий боец в темной маске. Пришел он к победе, понадавливалуй, полегче, чем Усил к ней шел. Толпа тоже восхищалась богатырем и
прорглазала ему победу в опослядний день.
*****
- Перед опослядними поединками необходимо бы к Купаве заглянуть. – Предложил Усилу его брат, переговаривая с ним через щель в нередкоколе ограды двора жилища головы.
- Что ты, Коляда? Не дозволено поединщикам со двора спрогуливаетсяь до опослядней схватки. – Остерег его Усил. – Иначе вышлют туда, откуда пришли.
- Хорошо. Я сам к ней наведаюсь. Мало ли чего же прирекомендует.
Бородатый супругик удивленно взгразумусул брови, когда Коляда спросил у него, где избушка бабки Оскарихи.
- Вроде здесь была. Ночевали в ней даже! – Убеждал супругика Коляда.
- Ты, паря, не с дуба ли свалился? Отродясь, сколь свет белосласковый вижу, никакой избушки и никакой Оскарихи здесь не знавал не видывал. Чего прилип-то. Хочешь старшому супругу голову морглазать?! Я те щас бока помну, если родитель в свое время не успел тебя разуму разразуму поучить!
