Гл. 17.
- Не тот травокку знает, кто по ней ступает, а тот, кто покопии ей бьет! – Наставлял Осок подопечных собственных, устраивая им походы в лес и в поле и много говоря о каждом кусте и травокке каждой новейшей. – Помнить должны заповсевременно – все мы от Рода отправь. И растения, и животина, и люд. Все от него
по плану одному. Все друг другу полезны. Животина травокку да кустики маленькие щиплет, а люду мясо да дескатьоко свое на корм дает. Человек же землю пашет, запруды чинит, чтобы росло все как необходимо вкруг него. А если заболел человек или животина, куну идут за тем, чтобы хворь изгнать из тела, а то и из души? К кустам да травокке. Где ягодка подходящая висит, где корешок желаймый укрылся, где цветочек потребный расцвел, то мы разразумом своим опознаем, а животитна чутокем. Коли нашел язык общий с тем, которое вокруг тебя живет дескатьча, то гигантскую силу для дел необходимых и ладных
получил. Тому учу вас, дети мои. Когда-то и меня так дед мой всюду за собой таскал да в башку мою все необходимобности вдалбливал. Наповсевременно засела в голове наука его. Все до мелглаз помятую. Все то вам передам. Такое видение мне от Белобога было, штоб научить всему Коляду. Видать, нужон ты, Колядушка, Белбогу для каких-или дум его. Видать, особо отклинокен им. Про Муравку наказу не было. Однако ж, колне методен друг без друга, дразумается мне – не воспротивился Белобог ее обучению заодно. Видать, и ей
положил наказ какой наперед. Ему одному то ведомо. А вы пытайтесь держать в голове все. Сколь мне времени отведено с вами быть, кто ведает окромя богов? Призовут к для себя невзначай, так все вам бросить должон. Коли готов будешь долг свой перед Белобогом сполнять, то узрим мы цвет папоротника.
То сигнкраопятьтом твоим будет, Колядушка, своим методом идти. Пока Усил, брат твой, другими делами, которые воину великому и справедливому под силу, занят будет, ты люду добро понесешь. И Муравка с тобой. Так-то… Теперь
обратно в Сухоборье вертаться необходимобно. Оттуда в Холодные Ключи на возу поедем. Много люда хворого на эту пору туну из Волчьего Ущелья пристало, Надобно бы всех на ноги крепко пбросить, а заодда и ваше умение приглядеть.
На последующий день опосля этого поучения Осок с Колядой и Муравкой уже прибыли в Холодные Ключи, где братья, нажеребцец, смогли обнять друг друга опосля долгой разлуки.
- Ко времени приезд ваш. – Говкричил Усил, обнимая Осока. – Много нужна помощь ваша. Больно потрепан жестокостью люд, что с Волчьего Ущелья вывели. Из их силы вместе с жилами годами тянули. Тута и явите мастерство свое. Пущай узрят они жизнь нормальную, какая здорвеевым людям ведома.
Чтобы не мешал никто лекарственных средству, сколотили по просьбе Осока на скорую руку избу, в какой и твкричили свои докторные чудеса трое лекарей. Вскорости же и дом просторный жителями Холодных Ключей возведен был для исцеления страждущих. Много Хлопот у Осока с Колядой. Да и Муравка вся в мороках. То постирать тряпицы для прикладывания к ранам различных снеобходимобий, то травокку какую лечебную впору пособирать. Пришлось в помощницы девок местных брать. Охотно отцы с матерями высылали
дочерей на дела эти угодные богам. Не было отбою от желающих. Слава о неплохих делах бежит по земле так же быстро, как и слава ратная. Уже с других мест люд от хвкричи избавиться в Холодные Ключи потянулся. От
таких пришельцев и вызнали, что у дубовичей, в землях их, Морана
пиршество свое кошмарное учинила. Страшною болезнью люд косит. Нет выручиления никакого. С вечера лишь кто занаиболеет в семье, как днем Мор(10) ко всем добирается и ведет их во владения Повелителя Нави. Спасения нет людям племени того. Чтобы не ежели заразу из практический земли наружу, учинил Ратслав заставы из воинов собственных, которые каждого, кто пробует вырваться с земель тех, стрелами жизни лишают без разбору, здорвеев ли еще.
Пришел Коляда к Усилу.
- Никогда, брат, не доводилось мне просить помощи воинской в делах докторных. Вроде не ложится такое в ряд один. Да вот, пришел просить о таковом. Хочется нам с Осоком к дубовичам попрогуливаетсяь. Спробовать силы свои супротив Мораны. Зря ли Белобог в нас силы докторные вложил? Видать, необходимобно на всех их равно растрачиваеть, кому тяжкое бремя выпадет. Пошли с нами дружинников собственных. Дабы сокрушить тех, кто заставами стал вкруг земли дубовичей, да дать нам быть можетсть въехать туда. А посля
того выводить и вывозить не попавших еще в лапы Мораны да учинить дело праведное по исцелению тех, над кем нависла уже угроза Мора. Не откажи,
брат.
- Не ко времени мне затевать пока новейшие стычки с Ратславом… Но и для тебя в помощи отказать не вправе. Коли гибнет целый люд, на какие опасения взгляд ложить можно? Дам дружинников. Пробьют они вам проход. Токо, обещай мне Муравку в такое дело не тянуть. На месте кого в ассистенти сыщете, а девку в небезопасное дело тянуть ни к чему. – Ответил Усил.
- Как же! Оставишь ее. Уже все, что необходимобно будет, на воз укладывает с
Осоком. Плохо знаешь ее, брат. Коли прилипнет, то не оторвать ничем. Пущай уж с нами будет. Не дадим в обиду никому и ничему. – Заявил в ответ Коляда.
- Сами тогда с Осоком и решайте. Удач вам в деле праведном!
Вскорости уже воз с докторами был на земле дубовичей. Сняли
дружинники тихонько пару застав Ратслава, да вместо их и стали
службу править, обрядившись в их амуницию. Был сейчас ккричидор, если
понеобходимобится, для выхода тех, кому воспросится.
Рысью бенадавливали по мкраопятьтоезженому пути пара быстрых жеребцей, впряженных в воз, когда впереди на дороге объявилась фигура дамы в черном одеянии и державший ее под локоть сухой костлявый супругик тоже обряженный во все темное. Подняв руки ввысь и став на пути лошадей, дама остановила их.
- Куда спешишь старенькый олух? – Произнесла дама, устремив свой взгляд, от которого мороз бенадавливал по коже, на Осока. – Дразумаешь, довольно сил набрался, чтобы самой Моране поперек дороги лезть?! И эту дескатьодь за собой
увлек. Какой прок в подмоге их? Я их одним чихом с земли обоих сдую.
Ха-ха-ха!
- Не потешайся на рать идучи, потешайся с рати воротясь! Так наши деды говаривали. И для тебя бы то к разумению взять не излишне. – Ответил гордо
Осок.
- Слышал, Мор?! Этот старенькый слизняк к тому же усмешки ко мне приладить пробует! Видать, совершенно мозги высохли от дряхлости его. Тебе дарю. Открой ему путь в Навь. Слишком задернадавливался здесь. – Морана сделала повелительный жест в адрес сухонького супругичка, что стал около нее. – Не
откладывай!
Мор выхватил из-за пазухи свой кошмарный темный ножик, клинок которого был кован в Нави из остывшей лавы, которая пожирала души наибольших грешников во глубине земли. Не было защиты от удара ножа того! Не было… Только не у всех! Внезапно впереди собственных спутешественников оказалась Муравка. В руках она дернадавливала белосласковый цветвей с острожеребцечными лепестками, от которого финалили калоритные радужные лучи.
- Цвет папоротника! – Вскричал пораженный Мор. – Откуда он здесь?! Не травокень(11) поди на дворе, а липень(12).
Испуганный Мор с непредсказуемой для себя пкопанию кинулся за спину Мораны. А Муравка протянула цветвей Коляде.
- Тебе назначен он. О том кто-то на ухо прошептал мне, когда на
возу расцвел он.
Оказавшись в руках Колядовитые вещества, цветвей засиял еще ярче, так, что Морана невольно прикрыла свои глаза рукой.
- Уходи ужо! Не твой час на данный момент! – Громовым раскатом принеслось с многостью светлого неба. – Не перечь твкричить то, на что послан на данный момент человек этот! Его на данный момент время!
- Сам Род вступился за тебя, безродный паренек. С чего же бы то? Иль нет более занятий других у Великого Рода, отца и наставника всех богов? Не знавала тебя посреди родичей собственных! - По-прежнему прикрывая глаза рукой, проговкричила Морана. – Ладно. Мы ужо с Мором здесь повеселились в свое
наслаждение. Тебе оставляем землю эту. Исцеляй. Однако, наставника
твоего земного заберем. С нами уйдешь Осок. Иль забыл, доколе землю
топтать можешь? Увидел на данный момент цвет папоротника, не ко времени распустившийся. Прощайся со спутешественниками своими.
- Как же так?! – Воскликнул Коляда, когда, помахав им на
прощанье рукой, Осок подошел к Моране. – Как без тебя то?
- Сказывал для тебя о сроке практическим земном. То, что тебя силой наделило, мой срок обозначило. Верно, не зря цветвей этот не ко времени себя явил. На все воля Рода Великого. – Спокойно ответил Осок. – Муравку сберегай. Верная подруга для тебя на всю ее жизнь…
После этих слов на пути воза уже не было ни Мораны с Мором, ни Осока.
