Стихи и Проза

Гл. 10.

- Как мынаслишько для себя, Стан? Хотя сам чуешь, каку хрень затеять отважился? – После того, как вызнал обстоятельству визита гостей, опешил Мах. – И вас бестолковых и нас, вместях с вами, Ратслав одним махом, как комаров пришибет. Ведаешь силу его?
- Встречать не доводилось, а слыхивал про то. – Ответил Стан.
- Слыхивал. – Передразнил его Мах. – Нам-то не слыхивать, а с мкраопятьтым отрядом его столкнуться довелось. От большого городища одни угли оставили. Мы в леса убегли. Ожелезных, наполовину полонили, наполовину посекли. На наших же возах добро награбленное к для себя увезли. В отряде том «невеликом» несколько сотен обученных воинов в доспехах. Как им мирный люд супротив стать мог. Одного дня хватило
на разор. А здесьа мы свободно живем. На кой Ратславу горстка людей в лесах укрывшаяся? Уже 3-я частье лето прошло. Никто нас не ищет. Зато мы кого необходимобно находим, да понемногу богатеем.
- И што в том неплохего? – Поинтересовался Стан. – Детей ваших в полон угнали. Баб тож. Ожелезных порешили злодейски. А вы здесьа вольную жисть определили? От кого
вольную? От думок про родичей вами брошенных? Поди, снятся нглазами, к помощи призывают? А вы здесьа иному люду горе чините. Добро чужое в свое богатство
направляете. Животики поотрастили от безделья, как бабы на сносях. Большим набегом на мкраопятьтые отрядовитые вещества на дороге на испуг берете. Мечами, луками, копьями стращаете. Сами же,
поди, и владеть ими достойно не умеете. Может, лишь птицу и зверька постреливаете
когда.
- Не забывай куды пришел! – Гневно вскричал Мах. – Кликну Граба, от тебя и тех 2-ух, што привел, мокрое место остается.
- А кликни! Токо пущай один на один с моим приемышем сойдутся. Безоружно, оружно ли, пущай твой Граб решает. А моему - все одно. Предупреди но Граба, что Усил мой
не медведь. У него, окромя силушки, к тому же в голове не пусто. – Раззадкричил Маха Стан. – Пущай воля богов явит нам правоту моих слов. Коли одолейт Усил, даешь слово жесткое
заявить люду практическиму о моих словах и признать некорректное свое житие. Коли твой Граб верх возьмет, я под твою руку стану вместе с приемышами.
- Будь так! – Твердо заявил Мах, выбираясь из землянки, в какой они вели беседу. – Соберите люд! Слово говкричить буду!
          Лесной людец мигом собрался вокруг практическиго вожака.
- Такое дело! Заспкричили мы с гостем моим, чью сторону боги держат: его ли, мою ли. Решить таковой спор лишь поединством и можно. Я выставляю от себя Граба, он ставит
супротив приемыша свово, Усила! Пущай оба сюда подступают!
            Граб и Усил протолкались через массу и стали напротив Маха и Стана.
- Поединщикам решать сейчас безоружно ли, иль оружно схватиться! Первым пусть гость говкричит! - Продолнадавливал Мах.
- Все едино! – Ответил Усил. – Пущай Граб выбирает. Он постарше будет, ему и уважение.
- Как решаешь, Граб?! – Обратился к тому Мах.
- Оружно! – Ответил Граб.
 - До первой крови, али как?
- До той поры пока на ногах дернажимамася будем.
- Слыхали?! – Обратился к люду Мах. – Так и быть! Место дайте для поединства! Оружие каждый свое выберет!
          Пока расчищалась площадка для боя, Стан подошел к
Усилу.
- Прости, отпрыскок, другого не дано было. От тебя сейчас все и пойдет. Коли одолейшь, выведем из лесу люд разбойный и поставим свое городище. Будем воинов для побед над
Ратславом готовить. Сухоборье в сопродуктищи призовем. В Холодные Ключи переговорщиками пойдем. Боги дадут, так и сложим суврагов обидчику.
- Про што ты, Стан? Ты старшой у нас. Коли наказ даешь, волен ли я отойти? Будет так, как боги решат, да мне постоять доведется…
          Взволнованный неожиданным зрелищем лесной люд гудел, как пчелиный рой. Конечно же, все были на стороне Граба и споры были лишь об одном: как скоро пзакончит он с противником своим. Было ясно, что не жилец Усил, если в руках у Граба его длиннющий ножик, который он, коль необходимобно будет, и метнуть умело в противника мог.
Мах сам развел врагов по сторонам. Подернадавливал в руках орудие их. Особенно задернадавливался с топором. Удобная рукоять, тонкое исне считаятное лезвие. Все было та комфортно
выковано, что само ложилось в руку, становясь с ней еддругим целым.
- Большой мастер ковал. – Бросил Усилу.
- Очень большой. – Подговорил тот.
- Тогну и вершите то, на што сюда поставелены! – Мах отступил в массу. – Начали!
          Противники попались под стать друг другу. Всякий удар ловко отранадавливался. Атаки
шли одна за другой. Силы врагов не устсвалилсяи друг другу. Выносливость тоже.
Уже с полчаса шел поединок, а ни на одном из поединщиков не было даже царапинки, не считая ударов ногами и руками, которыми время от времени награждали друг друга, сойдясь вплотную. Вдруг, лезвие длинноватого ножа пробенажине достаточно по плечу Усила, оставив кровавый след. Боль не притупила его внивлекие и он впору увозворотился от летевшего ему в грудь Грабова орудия. Тут же топор, высвобожденный из ладошки Усила, короткой дескатьнией блеснул в воздухе и глубоко вонзился в грудь Граба. Обильная струя крови вырвалась из груди и поверженный Граб, всем ростом опрокинулся на спину, медлительно расставаясь с жизнью, отдавая душу свою на божий суд.
          Мах метнулся к практическиму любимцу. Его глаза встретились с потухающим взглядом Граба и он сообразил, что ничего же уже поправить нельзя.
- Твоя взяла, Стан! Выходим мы из лесу! Будет новое городище! И месть будет за сородичей наших, если боги нас поддержут!